Соединенные Штаты Америки на горьком опыте поняли, что не решат проблем Ближнего Востока. Но намеренное игнорирование Бараком Обамой может их еще более углубить.
Короткая речь Барака Обамы на Национальном военном кладбище в Арлингтоне в День памяти четко показала, что он думает о применение США военной силы. «Сегодня, – сказал глава государства в последний понедельник мая, – первый за 14 лет День памяти, когда Соединенные Штаты не задействованы в любой масштабной наземной войне. Контингент США в Афганистане, где было размещено более 100 тыс. военнослужащих, сокращено в десять раз. В Ираке он еще меньше и занят учениями и воздушной поддержкой, а не боевыми операциями.
В день, когда США чествовали своих павших солдат (в частности, 7 тыс. военнослужащих, погибших в конфликтах, что произошли уже после терактов 11 сентября 2001 года), Обама в своем выступлении выразил убеждение, что стране хватит воевать. Ничего, что ситуация в Афганистане тревожная и неопределенная. Что Ирак и Сирия разодраны, а суннитские и шиитские боевики разных мастей сеют там хаос. Что Ливию и Йемен тоже раздирают гражданские войны. Или что друзья США – как Израиль, так и арабские монархии – чувствуют себя брошенными, пишет The Economist.
Когда мир разваливается, виновным в этом непременно сочтут хозяина Белого дома. Особенно это касается Ближнего Востока, который был в фокусе американской политики десятки лет с очень многих стратегических причин: от остановки советской экспансии в период холодной войны и сохранение доступа к ближневосточной нефти к поддержке Израиля в конфликте с арабскими государствами, сдерживание революционного Ирана и смены режима в Ираке в качестве пробного шага к продвижению демократии в регионе.
Как расшифровать Обаму. Сейчас (отчасти как следствие вторжения США в Ирак в 2003 году и свержения Саддама Хусейна) в регионе полный хаос. Арабская весна 2011 года смела и других лидеров, принеся с собой много изменений, но не тех, которых стремилась Америка. Пока что демократия, похоже, пускает несмелое корни в Тунисе. Впрочем, к более жесткому, чем при свергнутом Хосни Мубараке, авторитаризму вернулся Египет под правлением Абделя Фаттага аль-Сиси. В соседней Ливии катастрофа; Ирак и Сирия охвачены гражданской войной, и в обеих странах части территории захвачены «Исламским государством» ("ИГИЛ"). Иран и Саудовская Аравия втянуты в марионеточных войн в Йемене и других местах. А страны, которые выстояли в хаосе, как Ливан и Иордания, заполоненные беженцами.
В США и за их пределами Обаму обвиняют в отсутствии стратегии решения этих проблем. Джеб Буш, кандидат на номинацию в ближайших президентских выборах от Республиканской партии, обвиняет президенту, что тот отталкивает друзей США и не способен пристрашить врагов. По словам критиков, Обама так печется разворотом своей политики в направлении Восточной Азии, что совсем запустил Ближний Восток, или что он просто не решается действовать.
Другие считают нейтральную позицию Обамы преднамеренным выбором. Для президента, которого выбирали, чтобы он выпутал США из войн в этом регионе, вполне логично применять американские силы лишь при крайней необходимости и в ограниченном масштабе. В целом Обама может санкционировать вмешательство лишь тогда, когда будет убежден, что ситуация поэтому не ухудшится, а это в контексте Ближнего Востока бывает крайне редко.
Обама не пацифист и изоляционист. Его близкое окружение считает несправедливыми обвинения в том, что он игнорирует этот регион. Один из ветеранов Белого дома говорит: «...никогда не было ощущения, будто мы отвернулись от Ближнего Востока. Основные заседания Совета национальной безопасности примерно на 80% посвящены именно ему». На таких встречах Обама часто выбирает самый пасивный из спектра вариантов, предлагаемых его советниками. Но президент всегда готов действовать – сворачивая главные военные кампании с участием контингента США, он активизировал антитеррористические операции с использованием беспилотников, санкционировал бомбардировки объектов в Афганистане, Пакистане, Сомали, Йемене, Ливии, Ираке и Сирии, а также операцию, в ходе которой был уничтожен Усама бен Ладен.
Однако понимание пределов того, что можно сделать, не оправдывает Обаму. А критика заключается вот в чем: за красивыми словами американского лидера о содействии демократии, озвученными в речи о «начале с чистого листа» в Каире в 2009 году, не стояли никакие серьезные действия; растерянная реакция на Арабскую весну взбесила и военных и исламистов в Египте; военная интервенция против Муаммара Каддафи в Ливии под руководством Франции и Британии, где Америка сознательно заняла позицию лидера с тыла», провалилась из-за того, что западные игроки не сумели помочь повстанцам создать стабильное правительство. Слишком торопливым был вывод американского контингента из Ирака в 2011 году.
И вишенка на торте – действия Обамы, или скорее бездействие, в Сирии. Когда Башар Асад убивал протестующих, лидер США сказал, что диктатор должен подать в отставку. Но он мало сделал для поддержки умеренных повстанцев. В 2012 году Обама четко заявил, что Асад перейдет красную линию, если применит химическое оружие. Когда в августе 2013-го в пригороде Дамаска Гуте от нервно-паралитического газа зарина погибли более тысячи мирных сирийцев, никаких «колоссальных последствий», обещанных диктатору Обамой, не было. Впоследствии немало сирийского химического оружия удалось уничтожить через дипломатические договоренности, что очень хорошо, ведь теперь Израилю больше не нужно давать своему населению противогазы. Но даже те, кто лоялен к Обаме, соглашаются, что отсутствие наказания Асада ослабило позицию США.
Несколько недель спустя Обама подвел итоги своей ближневосточной политики в речи в ООН. Он назвал четыре ключевые интересы, для защиты которых Америка готова применить «все составляющие нашей мощи, в частности вооруженные силы»: защита союзников от «внешней агрессии», обеспечение свободного перемещения нефти и газа, предотвращения терроризма против США и нераспространения оружия массового поражения. На случай угрозы каком-то из этих принципов Америка готова действовать в одиночку. Когда же речь идет о другие интересы вроде распространения демократии или доступа к свободным рынкам, США отдают предпочтение многосторонним действиям. В близкой перспективе они особенно сосредоточатся на двух невловних дипломатических целях: мирном соглашении между Израилем и палестинцами и соглашении об ограничении ядерной программы с Ираном. Гражданскую войну в Сирии, по мнению Обамы, нельзя решить силами США: «Соединенные Штаты дорогой ценой научились смирению там, где речь идет о способность определять события внутри других стран».
То что сейчас демонстрирует Америка: смирение или бессердечие? Цену покорности Обамы в отличие от цены гипертрофированной самоуверенности Буша-младшего измерить трудно, ибо смотреть надо на несуществующие последствия утраченных перспектив. Но если смотреть с позиции гуманизма, то абстрагироваться от гражданской войны в Сирии на фоне более 200 тыс. убитых и уже рутинного применения химического оружия (теперь бомб с хлорином) – это как-то жестоко. Соединенным Штатам не обязательно останавливать или выигрывать эту войну, но сделать можно было больше, например активнее и более взвешенно поддержать часть повстанцев или ввести закрытые для полетов зоны над Сирией.
Удалось бы основным силам сирийских повстанцев («фермерам, стоматологам и людям, которые никогда не воевали», как пренебрежительно назвал их Обама) нанести поражение Асаду или даже сдержать экстремистов, если бы США помогали им активнее? Никто не знает. Однако без помощи США шансов у них не было вообще. Следовательно "ИГИЛ" смогла захватить большинство Восточной Сирии, а в 2014-м – промчаться по Северному и Западному Ираку, получить Мосул и провозгласить халифат.
Читайте продолжение, "Опасная скромность США: ближе к врагам – дальше от друзей"....
